17 C, ясно
Александр Созонов: каждый человек - это звезда
02 сентября 2021
6 минут
1250
6 минут
1250
Одна из самых ярких осенних премьер - электродрама “Безымянная звезда”, поставленная режиссером Александром Созоновым на сцене Московского Губернского театра. Сюжет пьесы румынского писателя и драматурга Михаила Себастьяна российскому зрителю известен по телефильму, снятому Михаилом Козаковым в конце 1970-х: на крошечной железнодорожной станции останавливается столичный экспресс, чтобы высадить безбилетную пассажирку. В это время где-то неподалеку совершает мировое открытие ученый, вынужденный преподавать в провинциальной школе… Сходство, однако, на этом заканчивается.
- “Безымянная звезда” много раз ставилась на сцене, выдержала несколько теле- и кинопостановок, в том числе - с участием Марины Влади. Советским телезрителям особенно запомнилась двухсерийная лента, поставленная Михаилом Козаковым в 1978 году. Держали ли вы в уме этот советский хит, когда ставили спектакль?
- Держал, но с одной мыслью - как сделать в три раза лучше. Пьеса же супер-банальная (смеется). Первое, с чего мы начали, разобрались с этой самой безымянной звездой. Мы пригласили научного консультанта, ученого-астрофизика Сергея Попова, который объяснил, что открыть звезду - это совсем не событие. Звезд как деревьев в лесу - бесконечно много. В этом смысле, наш главный герой, открывший звезду учитель космогонии Марин Мирою, - совсем не герой! Хэштег советского фильма: “Звезды никогда не сходят со своих орбит”, однако современная астрофизика это опровергает! Сходят! И много еще другого интересного с ними происходит! Наука шагнула далеко вперед за почти 80 лет, прошедшие со времени написания пьесы, мир стал совершенно иным.
СЕРГЕЙ ПОПОВ, АСТРОФИЗИК
В оригинальной пьесе автор придумал довольно простоватый, я бы сказал, ход - главный герой открывает звезду, все очень условно. Александр хотел сделать этот момент более достоверным, чтобы тем, кто действительно немного знает астрономию, не было бы смешно. В переработанном сценарии немного другой финал, и меня попросили придумать открытие, которое было бы вполне реалистично на тот момент, когда происходит действие пьесы, и при этом - чтобы оно открывало перед главным героем некие горизонты. Задание показалось мне интересным, и я придумал идею, которая, во-первых, отвечает этим двум требованиям, а во-вторых - дает неплохой художественный образ и прекрасно вписывается в основную мысль пьесы. Новая интерпретация открытия в интеллектуальном смысле переносит нашего героя из эпохи Коперника в эпоху Эйнштейна. Марин Мирою у нас придумывает не способ открыть звезду, а увидеть как свет звезды разгорается. Это явление называется гравитационное линзирование, примерно в те годы Эйнштейн работал над этой проблемой. Если две звездочки, которые с нашей точки зрения окажутся на одной прямой, сойдутся на небе, то та звезда, которая находится дальше, станет очень яркой для нас, она разгорится. Так и главные герои, сходясь вместе, создают очень яркие образы, хотя каждый из них сам по себе может показаться довольно заурядным человеком, по крайней мере - при первом знакомстве.
И, конечно, мы имеем право фантазировать и на эту тему. Наш главный герой не просто открывает звезду, а открывает способ поиска, открытия звезд, а это, в принципе, Нобелевка. То есть он потенциальный нобелевский лауреат, прозябающий, работающий учителем вместо того, чтобы двигаться к своей мечте. Наш девиз, логлайн: “Каждый человек - это звезда”. Звезда это и мадемуазель Куку, и учитель музыки Раду Удря, и Вайолка… Все - звёзды! Каждый относится к себе как к некоему потенциалу, каждому не хватает смелости для того, чтобы раскрыть свой талант, сделать что-то самое ценное в жизни. Но для этого вовсе необязательно ехать в большой город, можно раскрыться и на своем месте! Эту историю мы и хотим рассказать. Люди стали сложнее, общество стало сложнее. История в фильме была повернута в прошлое, а нас больше интересует будущее и настоящее.
- Чем вас привлекла пьеса Михаила Себастьяна, почему выбор пал на это произведение?
- Это было совместное решение с Сергеем Витальевичем (Безруковым, художественным руководителем Московского Губернского драматического театра - прим. ред.). Когда мы встретились и стали обсуждать общие интересы, он упомянул “Безымянную звезду”. Я ответил: - Класс! Из этого нужно делать мюзикл! Тем более, что у МГТ есть оркестр, с которым они постоянно что-то придумывают в репертуарных спектаклях - в “Высоцком”, “Маленьком принце”, спектакле “Нашла коса на камень”. Действие “Звезды” начинается на железнодорожной станции, а раньше при станциях действительно был свой оркестр, встречавший поезда.
Сразу стало понятно, что мы будем переписывать пьесу, изменять мотивации героев, добавлять персонажей, потому что наша история, с одной стороны - очень актуальная, а с другой - очень многое в контексте изменилось, в отношениях мужчин и женщин. Если посмотреть, в чем там конфликт, то можно увидеть, что хэппи-энд, к которому мы приходим - он супер-противоречивый. У нас другая Мона — совсем не жертва. Она пробует первый раз в жизни сделать свой собственный выбор вне зависимости от того, чего хотят мужчины вокруг нее. Новый Мирою способен сделать шаг вперед, шаг в никуда и сказать: - Стоп, это моя женщина! И я готов на всё, чтобы быть с ней. И даже наша мадемуазель Куку - это не истеричка, которая никому не интересна, а женщина со своими мечтами, любящая свой город и сама - достойная любви.
В постановке появляется много новых персонажей, много арок ролей, новых взаимоотношений. Наша история не локальная, на троих - она будоражит весь город. Мы придумали две новые любовные линии, ввели конфликт отцов и детей, который непонятно, как будет развиваться: дети смотрят в будущее, родители смотрят в прошлое, пытаясь понять - по каким правилам строить город. Есть же еще конфликт провинции и столицы, отраженный в пьесе. Но и тут сегодня всё поменялось. Что такое сегодня провинция, регионы? Можно создать Силиконовую долину и стать столицей мира, находясь на периферии. Или как Перельман (российский математик Григорий Перельман, удостоенный "Премии тысячелетия" – прим. ред.) - сделать мировое открытие у себя на кухне. Мир становится другим, и провинциальное мышление - оно только в голове у человека. И это тоже классный конфликт, который хорошо считывается современным зрителем.
Обратите внимание: сейчас я говорю только про драматургию, а не про жанровые и визуальные решения. Пьеса актуальна, но ее надо “допридумывать”. Это честно. Мы не делаем историю-повторение, как это сейчас любят делать со старыми советскими фильмами, придумывая им сиквелы. Мы идем в сторону усложнения, в сторону погружения и более серьезной проработки всех персонажей, имеющих прямую связь с современным контекстом и теми конфликтами, которые несет в себе современное общество.
- Михаил Себастьян написал свою пьесу в 1943 году, а ее действие проходит в начале XX века. В вашей постановке сохранены исторические реалии или время действия условно?
- И да, и нет. С одной стороны, это условные 1920-е или даже 30-е, но из-за визуального ряда и открытий, происходящих в сюжете, мы понимаем, что это современный контекст. В Голливуде, например, очень тщательно художники работают над костюмами к историческим фильмам, однако не просто воссоздают их, а стараются передать через костюм характер персонажа. Так и наша постановка - она про прошлое и настоящее одновременно.
- Чем ваш спектакль интересен современному зрителю, отчасти избалованному и всеми формами визуальности и интерактивом?
- Прежде всего - супер-крутой музыкой, настоящими хитами. И это не история МДМ (Театр Московского дворца молодежи, известный постановками бродвейских мюзиклов - прим. ред.), где нам дают американскую поделку, это не перевод, не адаптация, а качественный мюзикл, написанный специально для нашей страны, специально под труппу и зрителя, который на спектакль придет. Актуальная, классная смешная, позитивная история. Вы же понимаете, что позитивной повестки сегодня не хватает. Наша история про героя, который смог, дошел, преодолел, победил. Где вы такое в последний раз видели в нашем жанре? Чтобы был хэппи-энд, чтобы это было не пошло, но насыщено сложными смыслами - и про фемповестку, и про взаимоотношения отцов и детей. Это спектакль и для влюбленных, и для всей семьи. Я молчу про визуальные эффекты, про видео, цирковые номера. Анна Снаткина, играющая Мону, летает у нас на высоте десяти метров, а еще и Никита Пресняков...
- Про это я хотел отдельно поговорить. Никита Пресняков, играющий роль учителя космогонии Марина Мирою, сам своего рода звезда - известный вокалист и музыкант...
- И, как говорят, “ни в чем дурном не замечен”. Интеллигент, с крутейшим голосом, абсолютно вне нашего театрального контекста, при всем этом - с американской школой. У Никиты, как у артиста, как у личности, и для меня это очень важно, открытый взгляд, нет зашоренности, он открыт всему новому.
АЛЕКСАНДР КАРПОВ, КОМПОЗИТОР
Я для себя, втайне от Александра, называю “Безымянную звезду” мюзиклом. Хотя там такой синтез всего со всем, что четкие границы сложно определить. Но если говорить о самом термине “электродрама”, то для меня это более визуальный термин: костюмы из 60-х, “мультяшные” декорации, неоновый свет, современная хореография и язык и все это приправлено электронной и рок музыкой в сочетании с духовым оркестром. Такой steampunk по-русски. Современная музыкальная сцена изобилует примера синтеза электронной музыки и живых инструментов, так что в моем случае сложность была в том, чтобы быть оригинальным, но не перегнуть палку. Я сознательно всячески избегал уклона в бродвейскую историю. Хотелось создать что-то более самобытное, новое и актуальное. Мне в этом очень сильно помог автор текстов и мелодий Евгений Кубынин. Он иногда грамотно подчеркивал нужные моменты в партитуре, а иногда двигал меня в нужную сторону. Работать с “непоющими” артистами сложно, но очень интересно, хотя в проекте таких практически не было. Те немногие, кто нуждался в кропотливой работе над голосом, сделали потрясающие успехи за это время. А эмоции от работы с Никитой проявляются на коже в виде мурашек, когда он начинает петь. Мне кажется, это самое главное.
Для артистов это определенный стресс - что есть приглашенный человек, артист скорее эстрадный, нежели драматический. Сам Мирою - тоже человек несколько “отдельный”, и то, что его роль играет Никита, только подчеркивает разницу между ним и остальными персонажами. При этом у Никиты есть актерское образование - он закончил Нью-Йоркскую киноакадемию. Американцев учат немного по-другому. Я, как человек, учившийся в школе-студии МХАТ, знаю, что разница безусловно есть. Но, мне кажется, это как раз и в итоге всех и обогатило. Для Никиты это подключение к русской театральной традиции, для всех - питательный челлендж, приключение. Любопытно, как в него погружается человек не только с международным бэкграундом, но и бэкграундом генетическим, поскольку семья Никиты - материал из которого он тоже многое черпает для создания своего образа. Надо смотреть, как все сочетается, это интересно!
- Отдельный персонаж вашего спектакля - Оркестр на станции, роль которого исполнил Губернаторский оркестр Московской области под руководством Сергея Пащенко. Органично ли чувствуют себя классические музыканты в формате электродрамы?
- Да, это была весьма амбициозная задача. Мне показалось, что музыканты были готовы к эксперименту даже больше, чем артисты - они и в танцах принимают участие, и в Дне города. Для композитора Александра Карпова это был тоже вызов. Мы делали две версии - оркестровку для полного оркестра и для небольшого состава. Живой звук - это сопутствующие сложности, но и другой уровень высказывания. То, что артисты поют вживую - это тоже вызов для театра. В 2021 году в МГТ идет полное переоснащение музыкального оборудования на главной сцене, это необходимая эволюция: новый уровень спектакля задает планку всему театру. В планах - выпустить отдельный музыкальный альбом, хочется, чтобы это стало событием не только театральной жизни, но и музыкальной тоже.
- Что бы вы пожелали зрителям, ждущим сентябрьской премьеры?
- Купите побольше билетов, поскольку за один раз вы не все увидите, это точно!
Фото: Наиль Гильфанов, Московский Губернский театр.