Дачная жизнь Салтыкова-Щедрина: верный слуга

13 апреля 2020 4 минуты Автор: Ольга Соловьева 1052

В целом отношения с прислугой в Витенево складывались у Салтыковых не лучшим образом: регулярно происходила почти полная смена состава. 

Салтыков - Некрасову: "У меня большой беспорядок. Половину людей я должен был отослать за пьянство, а в том числе и повара. Так что три дня уже я буквально почти ничего не ем, то есть питаюсь пищей, которую готовит простая баба. Да при поваре с неделю ничего не мог взять в рот. А повара достать негде, ехать же в Москву за этим не стоит...".

И снова Некрасову: "...у меня все бунтуются людишки, т. е. Григорий и горничная моей жены. Грубят и пакостят на каждом шагу и так расстраивают нервы, что просто ничего делать нельзя".

Елизавета Аполлоновна - Каблукову: "У нас, кроме повара, все люди новые, с Григорием тоже расстались, и на место его у нас татарин...".

Люди приходили и уходили, бессменным оставался лишь управляющий усадьбой - Алексей Федорович Каблуков. Родом из крепостных крестьян, Алексей Федорович тем не менее был обучен грамоте и по желанию помещика Тутолмина в 1829 году был отправлен в Петербург обучаться на зубного лекаря. В 1837 году потомки Тутолмина дали Каблукову вольную грамоту. Алексей Федорович исполнял обязанности лекаря крепостных крестьян графини Паниной в усадьбе Марфино, а в 1856 году он поступил на службу к мелкопоместной помещице Марье Ивановне Крымовой, владевшей соседним имением Пруссы. В доме Салтыковых он появился в качестве управляющего в 1867 году.

Из многолетней переписки писателя с Каблуковым видно, что между ними установились весьма доверительные, близкие отношения. Очевидно, что Салтыков-Щедрин очень дорожил своим распорядителем, проявлял благоволение и всяческую заботу о нем и членах его семьи.

Так, например, Салтыков-Щедрин фактически определил на службу старшего сына Каблукова - Николая Алексеевича, выпускника Московского университета.

Николай Каблуков

31 марта 1871. Петербург. "Многоуважаемый Алексей Федорович. Мне кажется, старший сын Ваш нынешним летом кончает курс в Университете. Если это так, то я имею хороший случай для определения его на службу. В августе или сентябре открывается Саратовский судебный округ и вместе с тем Окружной суд в Пензе. Председателем этого суда назначен мой хороший приятель Иван Ильич Мечников, которому я уже и говорил о Вашем сыне. Он дал мне слово определить его тотчас же по открытии суда помощником секретаря с жалованьем 600 р. в год и с тем, что Мечников уже будет способствовать движению его вперед, так что ежели он более способностей будет иметь по судебной части, то он повысит его при суде, а ежели к следственной части, то определит судебным следователем. Я советовал бы Вашему сыну принять это место...". Из последующих писем ясно, что Николай Алексеевич действительно принял это предложение.

Впоследствии именно благодаря Салтыкову-Щедрину семья Каблуковых долгие годы будет связана с Витенево: в 1874 году писатель согласился продать на льготных условиях часть своей земли Николаю Алексеевичу для строительства дома. 

Факт сделки подтверждается сохранившимся векселем на 600 руб., который был выдан Н. А. Каблуковым жене писателя (и номинальной владелице имения) Елизавете Салтыковой 12 декабря 1874 г. в Москве.

По воспоминаниям ныне здравствующего потомка Каблуковых Владимира Сергеевича Магедова, дом в Витенево давал кров многим членам их семейства вплоть до 1945 года, когда его пришлось продать из-за невозможности содержать в жилом состоянии.

КРАХ МЕЧТЫ

Уже с середины 60-х годов Салтыков оставил затею ведения экономически выгодного хозяйства в Витенево, с этого момента почти все земля отдавалась внаймы, то есть помещичьего хозяйства в имении не было, оно стало рассматриваться писателем исключительно как дача.   

При этом отношения с арендаторами у Салтыкова складывались весьма конфликтно, случались частые судебные разбирательства.

Земли Салтыкова брались внаймы и крестьянским обществом села Витенево, а также деревень Юрьево, Софоново. Судя по бесчисленным жалобам писателя, платили крестьяне не в срок, регулярно его обманывали: 

«Многоуважаемый Алексей Федорович. Письмо Ваше несколько сконфузило меня. Позвольте попенять <...> на оттяжку арендных денег крестьянами, которых вместо 200 р. Вами получено всего 100 р., да и то в октябре вместо сентября…».

Через своего управляющего писатель неоднократно предпринимал попытки склонить витеневских и юрьевских крестьян к покупке земли, причем ставил условия очень льготные, за 100 десятин - 2500 руб. с рассрочкою уплаты на 10 лет, однако попытки не увенчались успехом: накануне заключения купчей крестьяне отказывались, их разубеждали местные кулаки, в надежде, что им самим удастся купить эту землю.

Витенево, наши дни. Успенская церковь.

"Не очень-то утешительны сообщаемые Вами известия из Витенева", - сетует Салтыков в письме Каблукову осенью 1872 года. Имение начинает приносить писателю все большие убытки. 

Владимир Лихачёв

При всей своей практичности и деловитости Салтыков оказался не в силах противостоять натиску пореформенной деревенской буржуазии и трезво оценить новую экономическую ситуацию, сложившуюся вскоре после отмены крепостничества. Он не сумел эффективно защитить свои интересы в многочисленных имущественных спорах с крестьянами и арендаторами, не поступившись при этом своими широкими демократическими взглядами.

Но вопреки всем обстоятельствам, писатель по-своему любил это место. Однажды в письме все тому же Н.А. Некрасову Салтыков признается: «В мае непременно в Россию приеду. Лучше в Витенево. Ежели умирать, так там».

Окончание материала читайте здесь.

Автор - Ольга Соловьева, секретарь Пушкинской окружной общественной организации Союза краеведов России.